Вспышка коронавируса в Дивеевском монастыре с первых дней стала темой федерального масштаба. Село по праву считается культовым местом для многих верующих россиян, а глава Нижегородской области Глеб Никитин практически сразу заявил о заражении извне – именно после вербного воскресенья и нашествия паломников из очаговых регионов Дивеево очень быстро пришлось закрыть на карантин. Ситуация развивалась стремительно: большинство насельниц заразились COVID, несколько монахинь скончались. При этом факт летальных случаев долгое время замалчивались и светской, и церковной властью. Нюта Федермессер, автор проекта ОНФ «Регион Заботы», учредитель фонда помощи хосписам «Вера» и советник губернатора Нижегородской области прокомментировала «Открытому Нижнему», из-за чего сложилась такая непростая ситуация и почему эту тему категорически нельзя замалчивать.
На днях я читала лекцию для РПЦ об эпидемии в закрытых сообществах. Дивеево – одно из них. Закрытые сообщества — это не только монастыри, это также ПНИ, дома престарелых, тюрьмы, горные села на Кавказе, золотодобывающие рудники и т.д. То есть, любые места, где люди проживают обособленно в силу территориальных, религиозных, экономических и других особенностей. Кажется, закрой их на карантин, и все будет хорошо, но тем не менее вирус пробирается и туда. От того, что сообщества закрытые, складывается ложное впечатление, что можно их обезопасить от внешнего мира. Но это не так. Вывоз мусора, доставка продуктов, другие бытовые вопросы так или иначе предполагают общение с внешним миром и могут повлечь за собой занесение инфекции внутрь сообщества.
Почему это происходит и чем это опасно? Закрытое сообщество в силу своей специфики так устроено, что, когда заболевает один, неизбежно заболевают все остальные. Также происходит и в монастырях, здесь нет никакой мистики. Совместная трапезная, евхаристия, богослужения – весь общинный быт способствует распространению заболевания, если только монастырь не закрылся на карантин до проникновения инфекции. Это и случилось в Дивеевском монастыре. И я не вижу ничего противоестественного в том, что там происходило.
Совпадение пика распространения инфекции по времени с Пасхой стало ключевой, на мой взгляд, проблемой. Людям было очень тяжело отказаться от пасхального богослужения и от традиций, связанных с этим важным для всех христиан праздником. Даже неверующие светские люди у нас в стране отмечают Пасху и Рождество, что уж говорить про воцерковленных людей. И несмотря на обращение владыки Георгия Нижегородского к пастве и прихожанам накануне Пасхи с просьбой остаться на праздник дома и не посещать храмы, заражения не удалось избежать.
Дивеево – культовое место, и как любое культовое место оно привлекает людей, даже несмотря на запреты. Это место традиционного паломничества, поэтому, когда еще в целом в стране не были приняты жесткие меры по запрету на перемещения, туда приезжало много верующих. И на Пасху люди продолжали все равно приезжать и даже, со слов охраны, переодевались в монахинь, чтобы попасть внутрь. Все это послужило причиной заноса ковида на территорию монастыря. Инфицирование всегда происходит извне.
К моему приезду в Дивеево 27 апреля село уже было закрыто на карантин, и там болели и монахини, и врачи, и медсестры. К сожалению, на тот момент в Дивеево не было ни средств защиты, ни дезинфицирующих средств. На территории монастыря есть небольшая очень уютная больница на 50 коек, которая не приспособлена к оказанию помощи тяжелобольным, она лицензирована только на сестринский уход. Оперативно было принято решение о госпитализации тяжелых пациентов в региональные больницы – в Арзамас, Саров, Бор и другие. За все время не более 15 жителей монастыря отказались от медицинской помощи. Изначально отказавшихся было больше, но, заболев чуть тяжелее, монахини все же соглашались на помощь. К счастью, все эти люди на сегодняшний день живы.
Мы совместно с региональным минздравом смогли быстро организовать работу - написали приказы по маршрутизации, проговорили с больницами принципы стационарного и амбулаторного лечения, организовали мобильную бригаду совместно с ФМБА для оказания помощи на территории монастыря, каждый день проводили конференц-коллы и обсуждали пациентов, прогнозы, проблемные вопросы, снабжение и т. д.
Тогда же, по моей инициативе, был создан оперативный штаб по устранению последствий вспышки. Первым делом мы провели работу по сбору данных и сделали поименные списки всех госпитализированных из монастыря. Нужно понимать специфику монастырского уклада жизни, чтобы представить, насколько непросто это было сделать. У некоторых пожилых монахинь были старые паспорта СССР, при поступлении в больницы у части пациентов не было медицинских документов. Медикам было очень сложно сориентироваться. Плюс накладывался определенный пиетет у медперсонала к монашескому одеянию и статусу.
В целом в монастыре так или иначе болело под 300 человек, это больше 80% жителей монастыря. Слава Богу, не так много умерших, но каждого человека все равно ужасно жалко. По данным на сегодняшний день среди умерших 1 послушница, 2 монахини, мама одной послушницы, приехавшая в гости к дочери на время пандемии, и сотрудница, которая проживала на территории монастыря. Есть умершие не в больнице, - очень пожилые бабушки; мне сложно назвать точную причину смерти, но, возможно, что ковид ускорил течение болезни.
Можно ли было избежать этого? Нет, по очень простой причине. Мы все переживаем пандемию такого масштаба впервые, и ни у кого на планете нет понимания масштабов проблемы. И кажется, что ты делаешь все, что нужно. Как только появился первый заболевший – сразу же стали предприниматься меры. Как только заболевших стало больше – село закрыли на карантин. Но при этом в селе Дивеево живут люди, которые работают в соседнем закрытом городе Саров. Они постоянно ездят на работу туда и неизбежно становятся разносчиками заболевания. А парализовать Саров было невозможно. Но сегодня, имея опыт прошедших двух месяцев, избежать повторения ситуации в монастырях и других закрытых сообществах, которые еще не заражены, можно.
Ситуация с Дивеево была особенно сложной еще и потому, что это сразу несколько закрытых сообществ – монастырь, клиника ФМБА, которая обеспечивала насельниц медицинской помощью и закрытый город Саров.
Оказание помощи осложнял и тот факт, что в начале пандемии отсутствовали четкие критерии маршрутизации пациентов, позволяющие оперативно принимать решения. Не было на тот момент понимания, которое есть сейчас - если у человека нет ярко выраженных симптомов или легкое течение болезни – пускай лечится дома, если температура, пневмония по КТ, дополнительные факторы риска, низкая сатурация – тогда необходима госпитализация.
К сожалению, ты понимаешь, что происходит только тогда, когда «шандарахнет». Задним числом очень легко сказать, что надо было сделать. Как только мы поняли, что коронавирус пришел в страну, – мы первым делом должны были подумать о закрытых сообществах. И опыт домов престарелых в Италии и Испании должен был нам показать, что действовать нужно на опережение. Но человек устроен таким образом, что он учится на своих ошибках, ему сложно поверить в то, чего еще никогда не происходило. Я считаю, что в будущем точно можно и даже обязательно нужно сделать все, чтобы избежать таких последствий. Ведь эта эпидемия первая, но скорее всего не последняя.
Очень важно сейчас говорить про это, чтобы ситуация не повторилась снова в другом месте. РПЦ следует закрывать монастыри, в которых еще не произошла вспышка, а не открывать. Тот алгоритм действий, который можно разработать на примере Дивеево – это алгоритм, который еще не поздно внедрить во многих других регионах страны, где распространение ковида пока не достигло пика. И мы с командой «Регион Заботы» обязательно разработаем документ, который опишет алгоритмы действий в подобных ситуациях.
Важно, чтобы была собрана вся информация о проживающих в закрытых сообществах, в том числе, о тех, кто проживает в скитах. Эта информация должна быть в едином консолидированном виде, все документы должны поддерживаться в актуальном состоянии, должен быть разработан план маршрутизации с четким пониманием, какая помощь может оказываться на территории, а какая - нет.
Второй момент - в закрытых сообществах очень часто медпомощь оказывается силами самого сообщества. Это неправильно. Жители закрытых сообществ наравне со всеми должны получать медицинскую помощь в открытых гражданских многопрофильных медицинских учреждениях. Невозможно во ФСИН или ПНИ организовать качественную медицинскую помощь. Здорово, конечно, что на территории монастыря есть больница, но, я убеждена, рассчитывать на ее помощь в ситуации с коронавирусом - безответственно.
Для меня каждая из монахинь – невероятная ценность. Дивеевский монастырь - это не комплекс красивых зданий, это истории удивительных, сильных и щедрых духом людей. У нас огромная страна, почти 150 млн человек, но сохранять людей, беречь их, мы не умеем. Нас много не потому, что к нам бережно относятся, а потому что страна большая. Очень хочется бережного отношения.
Сейчас есть возможность до второй волны или до следующей пандемии прописать массу алгоритмов, обучить людей, создать стратегические запасы СИЗ. Как в случае с пожаром: мы же проводим учебные мероприятия, тревоги. Точно так же все должны знать меры профилактики и порядок действий в период эпидемиологической угрозы. Тогда история не повторится.
Отметим, что с 1 июня в Нижегородской области открылись для посещения храмы. И хотя Епархия обратилась к жителям с просьбой соблюдать правила безопасности, некоторые верующие проигнорировали перчаточно-масочный режим и не всегда держали дистанцию в 1,5 метра во время службы. И это при том, что в эти выходные православные россияне отмечали Троицу, и храмы были полны прихожан. Сейчас коэффициент заражения в регионе опустился ниже 1. Через неделю-две можно будет сделать вывод о том, как сказались послабления на уровне заболеваемости в регионе.
Наша группа ВКонтакте: последние новости, конкурсы, живое общение. Подписывайтесь!